Иван Сергеевич проснулся поздно. Уже, казалось, и день давно прошел, и солнце вот-вот должно упасть за горизонт, и почему так болит голова? Мимо внутреннего взора проносились безумные картины прошлого. Далекого, как мертвые динозавры, невообразимого, как белокурая пьяная фея… Хотя, фею мозг рисовал с такими интимными подробностями, что Иван Сергеевич начал подозревать неладное. Память буксовала на месте, руки дрожали, левый глаз предательски подергивался, в воздухе чувствовалась некая напряженность и электричество искрилось в розетках – мозг натужно пытался восстановить день вчерашний.
Повернувшись на левый бок, Иван Сергеевич закрыл глаза и положил дрожащую руку на лоб, пытаясь хоть как-то обуздать зарождавшуюся адскую похмельную головную боль. Она начиналась в позвоночнике, медленно тянула свои щупальца вверх и сковывала железной хваткой череп, заставляя его владельца скрежетать зубами и тихонечко стонать. Положение Ивана Сергеевича было незавидным. Но ведь вчера было весело? Фея была и несколько бутылок виски, а потом еще шампанское и что-то неясное, зеленого цвета… О, боги, только не абсент! Такого падения ждать не приходилось, но ведь фея была так весела и бутылка в ее руке того и гляди растворилась в воздухе.
«Нужно пойти в душ и попить водички.» Одинокая мысль с опаской проследовала в сознание, наполняя каким-то призрачным смыслом это позднее (ведь позднее?) утро. «А еще найти часы и понять, где, черт возьми, сигареты.» Курить не хотелось, но деятельность давала надежду. Иван Сергеевич повернулся на спину, посмотрел на потолок, и, не обнаружив там совершенно ничего интересного, рывком поднял верхнюю половину туловища, оказавшись таким образом сидеть на кровати. Небольшая победа в этой битве за пробуждение. Следующие шаги должны быть такими: поставить правую ногу на пол, нащупать там тапочек, обуть его, проделать все то же самое с левой ногой. И на этот раз победа была за Иваном Сергеевичем. «Да как раз плюнуть!» воскликнул он и, будучи неимоверно гордым собой, встал на ноги.
Так резко этого делать не стоило. В глазах тут же потемнело и все вокруг превратилось в дьявольскую центрифугу. Хорошо, что на помощь пришла стена. Иначе последствия наверняка были бы самые печальные. Но, постояв у стены, подышав и сосчитав до 47, Иван Сергеевич выпрямился, потер левый глаз, поправил остатки прически, проверил руки, обернулся и посмотрел с грустью на кровать. Феи не было. Судя по всему, абсента тоже. Но на тумбочке лежала открытая пачка сигарет. В голове появился мучительнейший выбор: заварить крепчайшего черного кофе и выйти на балкон с сигаретой, наполнить легкие табачным дымом да рассмотреть, что же творится там, в мире людей или окатить себя из душа холодной водой. Хотя, оставался еще один вариант: найти телефон, позвонить Никите Адамовичу и справиться за вчерашний вечер и особенно за белокурую фею с абсентом.
Скоростные поезда из мыслей проносились один за другим. Ивану Сергеевичу оставалось наблюдать за плотным движением внутри своей головы и таращиться в окно. Выяснилось, что солнце никуда садиться не планирует. Ведь часы, которые обнаружились почему-то в уборной на крючке для полотенец возле умывальника, показывали 11 утра. «Не все так плохо!» – с этой мыслью на кухне обнаружился кофе, турка и остатки горького шоколаду, что презентовали накануне в конторе. Холодная вода из душа осталась на потом, а пока жилище Ивана Сергеевича наполнялось кофейным ароматом. Головная боль отступила, вчерашний день наполнялся новыми подробностями, от которых становилось, мягко говоря, не по себе.
Так, выяснилось, что после обеда в гостях у Никонора Григорьевича играли в карты, пили домашние настойки и обсуждали внешнюю политику, стучали кулаком по столу, громко спорили и, в конце концов, кто-то кому-то бил морду. Сбежав от политики и драки к своим давним друзьям – чудесной семейном паре из Вждиславля. Они совсем недавно переехали в Новый Галдянск, но уже обросли знакомствами. Не удивительно – люди они были приветливыми, веселыми и умными. И делали совершенно фантастический вишневый ликер по старинному бабушкиному рецепту. С этого ликера и началось безумное приключение. Там была ёлка на центральной площади, какое-то жуткое столпотворение в баре на Малой Бухаренской, мордобой и песни под утро. Потом очередной провал и… белокурая фея. И абсент.
Иван Сергеевич очнулся от накатившего волнения. Сделал несколько телодвижений, обозначив жалкое подобие разминки. Повернулся к подоконнику и увидел там открытую пачку сигарет. Отогнав сомнения, взял одну, посмотрел на нее оценивающе, порыскал глазами в поисках спичек, поджег сигарету и затянулся, как в последний раз. Дым тут же принялся растекаться по кухне, образуя странные сизые завихрения.
«Надо бы позавтракать». Докурив сигарету и сделав глоток кофе, Иван Сергеевич переместился к холодильнику, открыл дверь и недовольно покачал головою. Среди пустых полок стояла накрытая целлофановым пакетом тарелка с оливье. И все. «Откуда ему взяться в моем холодильнике» – эта мысль заставила напрячь память, но никаких следов оливье там не оказалось. «Да и черт с ним!» – воскликнул Иван Сергеевич в сердцах и с силой захлопнул дверцу холодильника. Отошел немного, уставился на белую поверхность агрегата и почесал затылок. Потом, употребив матерное словцо, вышел вон из кухни.
На холодильнике красовался бумажный лист с выведенной от руки надписью: «Начинаю новую жизнь с первого января!».
